Слушайте наше радио!
Сеть
RussianTown
Перейти
в контакты
Карта
сайта
Портал русскоговорящей
Атланты
Читайте статьи различной тематики
на нашем сайте
Портал русскоговорящей
Атланты
Читайте статьи различной тематики
на нашем сайте
Главная О нас Публикации Знакомства Юмор Партнеры Контакты
Меню

Тайна сына последнего российского царя

russiantown.com
Тайна сына последнего российского царя

(Или «настоящим профессором может считаться лишь профессор в третьем поколении»)

Раньше было принято, что специальность деда переходила к отцу, а от отца к сыну... О том, как в одной из семей бережно сохраняется та старая добрая традиция преемственности поколений, я узнал во время встреч с приятной супружеской парой, бывшими жителями города Пушкина, что под Санкт-Петербургом, - врачами Инной и Юрием Мушкиными.

Выпускники Педиатрического института, интереснейшие люди и страстные библиоманы, они всю свою долгую трудовую жизнь лечили детей. По воскресным дням мы общаемся в местном «Circle of Friends» («Клубе друзей»). И, естественно, не раз наши беседы велись об их любимом Санкт-Петербурге и его многострадальной истории. Однажды разговор зашел о трагической судьбе семьи последнего русского царя Николая Второго.

- Вы, конечно, знаете, что семья царя была безжалостно расстреляна большевиками в июле 1918 года в Екатеринбурге, а в 1991 году под этим городом были найдены их останки, - напомнил Юрий. Тогда археологи извлекли девять скелетов. Они принадлежали Николаю Второму, его жене Александре Фёдоровне и троим из пятерых детей. Четыре скелета - троим слугам и доктору Боткину - семейному врачу. В 1998 году специалисты подтвердили идентичность ДНК членов царской семьи, и эти останки были перезахоронены в Петропавловском соборе Санкт- Петербурга.

- Да, но были обнаружены и перезахоронены останки лишь троих детей царя Николая, а что же произошло ещё с двумя его детьми Алексеем и Марией? - поинтересовался я.

- Никаких следов сожжения их трупов, несмотря на долгие поиски, тогда найти так и не удалось. Действительно ли их тела были сожжены или же им удалось спастись это до сих пор остаётся тайной. Но вы, наверное, не поверите, - как-то загадочно, полушепотом произнес Юрий, - что к разгадке этой тайны некоторым образом оказалась причастна наша семья...А вот об этом лучше сможет рассказать моя супруга.

- Мой отец, Самуил Ильич Генделевич,- продолжила нашу беседу Инна, - родился в 1900 году в белорусском городе Слуцке, в большой многодетной еврейской семье. Он был десятым ребенком. И только с помощью старших братьев смог получить блестящее образование и стать первым в поколении врачом нашей семьи(фото). Окончив аспирантуру в клинике великого невролога, психиатра и психолога Владимира Михайловича Бехтерева, отец позже работал деканом лечебного факультета и на кафедре психиатрии 2-го Ленинградского мединститута. С первых дней войны ушел на фронт, был начальником эвакогоспиталя в Карелии, затем главным психиатром Карельского фронта. После Победы продолжил работу в своём институте, а также консультировал многие психиатрические больницы. Это было время разгула сталинских репрессий, борьбы с «космополитами» и «сионистами». Наверное, поэтому папа о своей работе никогда никому не рассказывал.

Лишь в годы горбачевской перестройки мы случайно увидели в журнале «Огонёк» письмо врача-психиатра из Петрозаводска Далилы Кауфман, которое для нас явилось настоящей сенсацией. В нём была описана одна необычная консультация моего отца, тайну о которой он хранил до конца жизни. Позже драматург и писатель Эдвард Радзинский более подробно описал этот случай в главе «Гость» его книги «Господи... Спаси и усмири Россию. Николай Второй: жизнь и смерть»». В январе 1949 года в психиатрическую больницу Петрозаводска из лагеря в состоянии острого психоза доставили заключенного - 45-летнего Филиппа Григорьевича Семёнова. Он оказался интеллигентным, превосходно воспитанным человеком, владеющим несколькими языками. Однажды этот больной признался, что он сын Николая Второго и наследник престола. Врачи, как было принято в таких случаях, заключили: «обычный параноидальный синдром с манией величия». Но в процессе общения с Семёновым этот диагноз постепенно начал подвергаться сомнению... Когда больного спросили, как же он смог остаться живым во время расстрела его семьи в Екатеринбурге, он ответил, что тогда отец его обнял и прижал лицом к себе. Услышав выстрелы, он был ранен в ягодицу (остался шрам), потерял сознание, а очнулся в незнакомом подвале, где его долго лечил какой-то человек, который через несколько месяцев перевёз мальчика в Петроград, поселил в особняке на Миллионной улице, и дал ему имя Владимир Ирин. Но цесаревич сбежал и пошел добровольцем в Красную Армию, окончил школу красных командиров и командовал эскадроном в 1-й Конной армии Будённого. Воевал против Врангеля и басмачей. За храбрость Ворошилов вручил Владимиру Ирину грамоту. Был женат (имя жены Ася). После военной службы он присвоил себе имя умершего родственника жены Филиппа Григорьевича Семёнова, окончил Плехановский институт, работал экономистом на стройках Средней Азии... Он также рассказал, что всю жизнь его преследует некто Белобородов, который, зная о его тайне, заставил Семёнова пойти на хищения, за что он и получил 10 лет лагерей.

В то время консультантом этой больницы был мой отец, один из лучших в стране психиатров... Ему представили Семёнова. Внешнее сходство пациента с Романовыми ему сразу же бросилось в глаза.(фото) Особенно пациент был похож не на «отца» Николая Второго, а на «прадеда» Николая Первого(фото). Год рождения - 1904, как и цесаревича. Папа, который великолепно разбирался во всем, что касалось жизни царского двора, в течение 3-х часов устроил необычному пациенту строжайший экзамен - о расположении всех покоев Зимнего и загородных дворцов царя, об именах и титулах всех членов царской семьи… Семёнов отвечал спокойно, точно и без запинок («здоровым людям не свойственна истерика»). А когда папа осмотрел тело пациента и тщательно изучил историю его болезни, оказалось, что у больного гематурия (последствие болезни несвёртываемости крови - гемофилии) и крипторхизм (неопущение одного яичка). Именно этими болезнями в детстве страдал цесаревич... Что же делать? Врач Далила Кауфман, которая хранила в своей памяти эту историю более сорока лет, писала: «Консультант разъяснил нам ситуацию... - либо поставить диагноз «паранойа в стадии хорошей ремиссии» с возможностью использовать больного на прежних работах по месту заключения, либо признать случай неясным, требующим дополнительного обследования в больнице. Но в этом-то случае... органы прокурорского надзора пришлют следователя по особо важным делам из Москвы... И если бы консультант и карельские врачи взяли на себя ответственность заявить, что Семенов и впрямь может являться наследником престола, то в скором времени ни наследника престола, ни консультанта, ни самих врачей было бы не отыскать…

Взвесив эти возможности, - писала Д. Кауфман,- мы сочли за благо для больного выставить ему этот самый диагноз, в котором совсем не были уверены, и вернуть его в лагерь... Пациент был согласен с нашим решением, и мы расстались друзьями…».

Так благодаря отцу была сохранена жизнь Филиппа Григорьевича Семёнова. Его уже давно нет, а тайна осталась. Как и множество вопросов в этой истории. В каких школах могли Семёнова научить стольким языкам? Откуда такие поразительные физиологические и медицинские совпадения его с цесаревичем Алексеем, останки которого так до сих пор и не найдены.

Открывшиеся в последние годы обстоятельства позволяют считать, что у Филиппа Григорьевича Семёнова, который умер в 1971 году и похоронен в тогдашнем Ленинграде, от первого брака было три сына - Юрий, Владимир и Константин. В конце 90-х годов по инициативе английской газеты «Daily Express» старший сын Юрий сдал кровь для генетической экспертизы. В Олдермастенской лаборатории (Англия) сравнивали ДНК «внука» Николая Второго - Юрия Филипповича Семёнова - и английского принца Филиппа - родственника Романовых через английскую королеву Викторию. Из трёх тестов два...совпали, а третий оказался нейтральным…

-Вот такая история одной из волнующих загадок ХХ века, к которой был причастен Самуил Ильич Генделевич - первый из четырёх поколений нашей врачебной семьи. Ко второму поколению, естественно, относимся мы с Инной, - продолжает рассказ Юрий Мушкин. А третье поколение - это наши дети: дочь Елена – педиатр, которая сейчас работает в лаборатории Мичиганского университета и сын Александр, к которому, вполне подходит выражение: «настоящим профессором может считаться лишь профессор в третьем поколении». Так получилось с ним...

(Александр, которому нет ещё и пятидесяти,- известный российский хирург, доктор медицинских наук, профессор кафедры детской травматологии и ортопедии Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования, руководитель отдела внелегочного туберкулеза и отделения хирургии костно-суставного туберкулеза у детей Санкт-Петербургского НИИ физиопульмонологии Минздрава России. Автор более 180 опубликованных работ, 2 книг, нескольких патентов.)

- Недавно по идее нашего сына и при его участии была проведена уникальная операция. Об этом мы узнали летом из статьи, опубликованной в питерском приложении газеты «Московский Комсомолец».)

- Мы с Инной, - заключает свой рассказ Юрий,- скромные врачи-педиатры трудного послевоенного времени, в меру своих умений и знаний честно, не считаясь с временем, лечили детей, а сейчас, понятно, очень горды выдающимися успехами нашего сына, Надеемся, что наши внуки, студенты-третьекурсники (Михаил -российского, а Тана - американского университетов), - будущее четвёртое поколение нашей семьи врачей, добьются того, чего не могли в силу разных обстоятельств достигнуть их прадед и мы.