память сердца

…Началась эта история несколько десятилетий назад. Тогда в космосе находился корабль «Восход», пилотируемый Константином Феоктистовым, Владимиром Комаровым и Борисом Егоровым. Случайно в журнале «Огонек» я прочел заметку, в которой рассказывалось о домике космонавтов, на Байкануре, где предстартовую ночь проводят космонавты.Затем мелким шрифтом шли стихи:

Дальше шел такой текст: «Может быть какая-нибудь «композиторская душа» откликнется и напишет музыку на эти стихи». И подпись: спецкорр ТАСС на космодроме А. Романов.

Я не сомневался, что «композиторские души» найдутся. Мной же овладел больше азарт, чем вдохновение. Ну как же - ведь стихи написали сами космонавты… Мелодия у меня получилась, и довольно удачная. Я стал обзванивать редакции центральных газет.Однако, где бы я не исполнял свою песню, особого энтузиазма она у слушателя не вызывала.

-Ты бы сначала показал песню на радио,- говорили мне в газетах, - а когда она там прозвучит, приходи к нам… Я решил поехать в газету «Гудок» к моим соавторам многих песен - поэтам Игорю Морозову и Виталию Петрову.

-Старик,- обратился ко мне Виталий,- ты ведь сам руководишь ансамблем.Вы ведь часто выступаете перед ракетчиками.

Я сел за фортепьяно и представил себе, как извилистая бетонная тропинка колесит от ракеты к бревенчатому домику .И у меня на глазах появились слезы. И полилась мелодия…

-Вот это - то, что надо,- подхватил Игорь Морозов.

Да я и сам почувствовал - песня получилась.

Я помчался в «Огонек», где в большом зале собралась вся редакция. Я сел за рояль и исполнил, как смог, песню.

-Ты написал красивую мелодию,-сказал тогдашний главный редактор Анатолий Софронов.- Если написать на нее другие стихи, получится хорошая песня. Дело в том,- продолжал Софронов,- что стихи эти написаны не космонавтами, а журналистом Романовым. Кроме того, только что, буквально перед тобой, у нас был Борис Мокроусов и проиграл песню на эти же стихи. Мы уже пообещали ему напечатать его песню.Я понял, что песня действительно получилась и розыскал автора Александра Романова в ТАССе. Романов показал мне пачку нот, присланную «композиторскими душами». Но, как выяснилось, моя музыка больше других пришлась по душе автору стихов.

Позже «Огонек» писал о том, как создавалась песня.

«Песня родилась на космодроме, - писал «Огонёк».Идею автору подсказал космонавт Герман Титов. Несколько десятков композиторов написали музыку.И, хотя журнал напечатал музыку Бориса Мокроусова, нам (имелись ввиду редакция и космонавты) больше понравилась музыка композитора Иона Мельника. Где бы ни выступал первый байканурский репортер, песня сопровождала его рассказы о космонавтах, о Главном Конструкторе, и о том, как родилась сама песня. Александр Романов познакомил меня со многими космонавтами и с Главным Конструктором.. Началось все с открытия Обелиска в честь полета Человека в Космос на ВДНХ…

...На трибуне стояли учёные, космонавты, конструкторы.Я все допытывался у Александра, где же Главный. Перед началом митинга появились Брежнев и Косыгин. Они стали здороваться с присутствующими за руку.И я был тоже удостоен такой чести. После митинга мы с Романовым подошли к Герману Титову, крестному отцу песни, и я подарил Герману Степановичу пленку с записью песни, которую исполняла Зина Кириллова.

…Это было под Новый 1965 год. Мы собирались идти с дочкой на елку в Лужники. Завтракали. Зазвонил телефон. Это звонил Романов: -Еня, приезжай ко мне.

Было утро. «Что бы это значило», - думал я. Отправив жену с дочкой в Лужники, я прямиком помчался в ТАСС. На тассовской Волге мы с Александром поехали по Октябрьской улице, застроенной сплошь пятиэтажками 30-х годов. Поднимаемся на второй этаж одного из таких домов. Дверь открыла пожилая, высокого роста женщина с большой копной седых волос и пригласила нас в квартиру.Это была хотя и просторная, но двухкомнатная квартира. В большой комнате посередине стоял дубовый стол, на котором стояла широкая ваза с апельсинами.У стены, ближе к углу, стояло массивное старое пианино, на которым, как я потом выяснилось, мне предстояло музицировать. На пианино стояла фотография человека, слегка седеющего, с большими выразительными темными глазами, очень похожего на хозяйку дома. Мария Николаевна предложила нам чаю. По всему видно было, что мы кого-то ждем. Вскоре в дверь позвонили.

-Сереженька,- раздался с прихожей голос хозяйки,- тебя уже ждут.В комнату бодрой походкой вошел чуть полноватый высокий мужчина в спортивном костюме и прямиком ко мне. Я сразу узнал его по фото.

-А я вас знаю,- пожимая мне руку, сказал он. - Я сразу понял,что вы - от Бетховена…

Его лицо озарилось доброй улыбкой. За чаем Сергей Павлович (так он представился мне) интересовался моим ансамблем, жалел, что раньше не слышал его. Сказал, что наша с Александром песня ему и жене понравилась и стала его любимой песней. За столом шел разговор о предстоящем полете человека на Луну.

-Не плохо бы послать композитора в космос,- шутил Романов. - Может, родится космическая песня.

-Ан нет, -поправил его Сергей Павлович. -В космосе надо работать, а песни петь наши, земные.

Я подошел к пианино.Сел и заиграл, напевая себе…

Нам по сердцу все и фонарик над крышей,

И строй тополей, и туман до утра,

И ветер ночной, что гуляет неслышно,

И Главного голос: -Вставайте, пора.

Сергей Павлович подошел к пианино и попытался подобрать мелодию. Потом глянул на часы.

-Мне пора,- сказал он, и, попрощавшись с нами , уехал.В тот день он не торопился на работу. Предстоял Новогодний банкет в Кремле.

Через несколько дней я позвоним Романову. По его голосу я понял: что-то случилось.А на следующий день все газеты поместили портрет человека, с которым я познакомился несколько дней назад. После смерти Сергея Павловича я не раз бывал в доме Марии Николаевны Баланиной-Королевой. Она рассказывала мне о сыне, который часто приезжал к ней тайно на такси. Ох, уж эта секретность! Рассказывала, как он ездил к Константину Эдуардовичу Циолковскому, идеи которого воплотил в реальность ее сын. Как многих ученых Сергея Павловича тоже арестовали, и сидел он вместе со своим другом и учителем Андреем Николаевичем Туполевым .Однако для обороны страны они оказались необходимы. Но подлинная слава пришла к Королеву в 1957 году, когда мир услышал первые позывные из космоса…

…Последний раз я видел Марию Николаевну на премьере фильма «Укрощение огня» в Доме Кино.

-Вот- даже пожилая женщина пришла посмотреть фильм о Королеве,- сказала гардеробщица , не подозревая,что именно эта женщина – мать Главного Конструктора. Вместе с ней была и Анна Тимофеевна Гагарина. Я смотрел на этих двух женщин, давших миру великих людей.

Стартуют к Звездам чудо-корабли

С ладони русской Матери-Земли.

Александр Романов написал две книги о Королеве, где была напечатана наша с ним песня.

Горит, не погаснет фонарик над домом,

На старте, как стрелы, стоят корабли.

Чудесен наш край, что зовут Космодромом.

Отсюда дороги к планетам легли.

…Вот такая история о том, как родилась песня, которая мне дорога не только как музыкальное произведение,но и как память о замечательных людях, которых мне посчастливилось узнать, с которыми довелось много лет общаться.

Атланта