3200 лет назад в Трое разразилась война. Причиной была женщина – шерше ля фам, как говорится. Правда, Елена Троянская была красивейшей женщиной тогдашнего древнегреческого мира. Богиня Афродита обещала её любовь сыну троянского царя Парису. И вот, прибыв в Спарту с дипломатической миссией, Парис был пленён красотой Елены, и она ответила ему взаимностью. Тогда Парис просто-напросто умыкнул Елену у царя Менелая. И началась война: Менелай был намерен возвратить Елену. Через пятьсот лет Гомер сделал из этого события роскошную поэму «Илиада».

Теперь «Илиада» и «Одиссея» стали чуть ли не обязательным знанием каждого образованного человека, поэмы переведены на все языки мира, хотя давно нет на земле никакой Трои. Да и была ли она когда-нибудь? Не вымысел ли это?

А сто лет назад, 6 января 1822 года, в Германии в семье лютеранского пастора родился Генрих Шлиман. По причине бедности семьи 10-летнего Генриха отправили на воспитание к дяде. Позже он поступил в реальное училище, так как перспектив на получение высшего образования у него не было. Но уже в то время Шлиман обнаружил необычайную способность к языкам; он уже знает латынь, а в училище быстро освоил английский и французский. С 14 лет Шлиман уже работает – сначала в лавке, затем на рыбном рынке, а потом на фирме, где требовался переводчик с немецкого на французский и английский. Знание языков приводит его на работу в Голландию (в это время он осваивает ещё итальянский и португальский), а взявшись за изучение русского языка, он получает место в компании «Шредер и Ко», которая направляет его в Россию, где открывает свое представительство. А было ему на тот момент всего 24 года.

Нельзя не восторгаться коммерческими способностями Шлимана. Он быстро обзаводится полезными связями, через фирму «Шредер и Ко» поставляет в Россию краситель индиго, необходимый для окраски тканей для военных мундиров. А скоро начинается Крымская война, и Шлиман, пользуясь своими связями, поставляет в Россию селитру, свинец, медь, порох. К окончанию войны он уже миллионер.

В это же время он изучает новогреческий язык. Учителем его стал семинарист из Афин Теоклетос Вимпос. При этом он с любопытством прочёл почти всех классических авторов и множество раз «Илиаду» и «Одиссею». Это был его тринадцатый язык.

Кроме тоого, Шлиман ещё и выгодно женился, благодаря чему был приписан к купечеству, а потом получил российское гражданство. Но с женой отношения разладились: она никак не хотела участвовать в его путешествиях по миру, которых становилось всё больше: для Шлимана это не была только страсть, но и коммерческий интерес. И в январе 1864 года Шлиман покидает Россию.

Он записался в Парижский университет, где оплатил десяток курсов лекций, так как всегда ощущал недостаток систематического образования. В университете изучал археологию под руководством директора Лувра, а на заседании Географического общества слушал лекцию «Топография и стратегический план «Илиады». Оказалось, что учёные всерьёз спорили о существовании и местоположении Трои, вели научные дискуссии.

Но Шлиману нужно было как-то улаживать семейные дела: предстояло оформить развод. В России это оказалось невозможно, ведь он обвенчан. А вот в Америке, где Шлиман уже бывал (и даже неплохо обогатился), это возможно было сделать проще, но для такого дела нужно быть гражданином Штатов. Для получения гражданства нужно прожить а Штатах не менее 5 лет, но Шлиман пошел хитрым путём: нашёлся некто, кто подтвердил под присягой 5-летнее проживание Генри Шлимана в США (чего только не сделаешь за деньги!). И развод состоялся.

В 60-е годы Шлиман радикально меняет свои интересы. В Риме он впервые заинтересовался археологическими раскопками на Палатине (один из семи холмов), в Греции – раскопками близ Помпеи, а на острове Итака впервые попробовал самостоятельные раскопки. В 1868 году он впервые увидел холм Гиссарлык. И тогда подумал, что именно здесь найдет цитадель Трои.

Конечно же, у человека, собравшегося искать Трою, жена должна быть гречанкой. По просьбе Шлимана его бывший учитель греческого языка Теоклетос Вимпос прислал ему портреты девушек для выбора невесты. Среди них оказалась София Энгастромену – девушка скромная, красивая, настоящая гречанка. Шлиман, правда, колебался: ему уже 47 лет, а Софии-то всего 17, она только школу оканчивает. Но свадьба всё же состоялась, и София искренне полюбила мужа – за его восхищение Гомером, за его одержимость идеей найти Трою, за его любовь к Греции.

В свадебном путешествии Генрих водит Софию по музеям Италии, Франции, Германии, нанимает ей учителей итальянского и французского, иначе как же она будет общаться с его друзьями? В Афинах они поселяются в собственном доме. Но главное – Шлиман нетерпеливо ждёт разрешения на раскопки, он не хочет быть простым кладоискателем. Пока тянулось ожидание, он не удержался и в апреле 1870 года с дюжиной рабочих начал копать на холме Гиссарлык. И... быстро нашёл остатки толстенной каменной стены!

В это время София родила дочь, которую Шлиман назвал Андромахой в честь жены троянского царя Гектора. Для девочки была приглашена нянька из Германии, которая также должна учить Софию немецкому языку.

Но вот наконец получено разрешение, можно официально копать дальше. Шлиман абсолютно уверен, что место раскопок Трои выбрано правильно: он уже обошёл эти места много раз и соотнёс с описанием у Гомера. Как и сказано в «Илиаде», здесь два подземных источника, а вот тут, неподалёку, стоял ахейский флот – пару раз за день можно было сходить от места расположения войск до гавани. Всё сходится. Похоже, что это не миф!

Шлиман начинает раскопки с глубокого рва, перерезавшего холм с севера на юг, сразу копает на глубину 4 метра и находит следы. Но дожди вынуждают прекратить все работы до следующего года.

В следующем году рабочих у него уже больше 100. Однако Троя всё никак не появляется. Детали предметов от эллинистического и римского времени – заколки для волос, медные гвозди, копья – его не интересуют. Но вот в феврале 1873 года наконец обнаружены остатки башни и дорога. Шлиман убеждает себя, что нашёл дворец Приама и ворота, и заявляет, что открыл Трою. Обо всех своих находках он пишет в научные и массовые издания Европы, часто получая в ответ критику. Да и сам он начинает осознавать свои ошибки, понимая, что гомеровскую Трою он уже разрушил и пошёл глубже, до города эгеян.

И всё же главная находка была впереди. Из описаний Шлимана понятно лишь, что при раскопках вдруг в земле обозначился большой медный предмет, блеском напоминавший золото. Он лежал в твёрдом слое, на котором стояла стена толщиной около двух метров. Копать стало опасно. Как этот предмет там оказался – был ли он брошен человеком, убегавшим от погони, или намеренно спрятан, поди теперь разберись. Но, так или иначе, клад Приама (или «Золото Трои»), как теперь зовётся эта находка в нынешней музейной экспозиции, действительно оказался богат и ценен. 8833 предмета, из них 83 объёмные, а остальное – листочки, звёздочки, кольца, пуговицы и прочие части женских украшений. Спустя некоторое время появилась та самая фотография Софии в диадеме из клада. Неплохой был вкус у древних троянок!

А дальше опять идёт детективная история: отдавать Турции даже часть найденной коллекции Шлиман не хочет. Он согласен показать клад Приама в Греции, но у государства нет средств, чтобы предложить Шлиману за показ коллекции; Найденное золото он уже вывез в Грецию – контрабандой, незаконно, но вывез. В европейских журналах и в издательстве Брокгауза печатаются материалы о троянских древностях, премьер-министр Великобритании приглашает Шлимана прочитать лекцию и даже устроить выставку. Но в это же время противники Шлимана выступают в печати, доказывая, что это вовсе и не Троя, что все эти «находки» он покупал на рынке или они изготовлены ювелиром по его заказу. Шлиман пытается разместить коллекцию в одном из европейских музеев, но переговоры ни с Лондоном, ни с Парижем успехом не увенчались. Наконец, благодаря знакомству с Отто фон Бисмарком Шлиман размещает свою коллекцию в Берлине. А ещё получает почётное гражданство Берлина и орден «За заслуги».

Пусть Шлиман не был археологом, но в большой мере именно на его примере археология становилась наукой. Даже методы раскопок Шлимана, с которыми не соглашались, формировали будущие методы исследования. Шлиман всё же открыл не Трою: на холме Гиссарлык было не 7 культурных слоев, а 9, и тот слой, где был найден клад Приама, оказался не Троей Гомера. Но ведь без Шлимана, глядишь, до сих соображали бы – была Троя или её и не было никогда? А теперь это объект для туристов: для привлекательности на месте раскопок даже соорудили фигуру троянского коня, в котором хитроумному Одиссею и его спутникам удалось наконец-то проникнуть в Трою.

Но вы ошибаетесь, если думаете, что на этом детектив закончился!

Итак, в 1881 году коллекция Шлимана попала в берлинский Музей древнейшей и древней истории. Но в начале Второй мировой войны золото спрятали в бункере Берлинского зоопарка. После взятия Берлина советскими войсками профессор Унферцагт связался с советским командованием, чтобы передать ему клад, дабы ценности не оказались уничтожены. Клад был принят и вывезен в Москву. А там исчез – точнее, по приказу «сверху» был переведён в секретный фонд, якобы по велению «самого».

В 1961 году директором Музея им. Пушкина стала Ирина Антонова, которая ещё молодым сотрудником принимала ценности в Берлине. И на все вопросы всегда отвечала, что «знать не знаем, ничего мы не брали...». По другой версии, Ирина Александровна у каждого следующего Министра культуры спрашивала, когда можно показать коллекцию. На Западе решили, что золото в Советском Союзе было переплавлено, да и в СССР об этом тоже поговаривали. И только после Перестройки министр культуры Евгений Сидоров допустил берлинских специалистов, которые и подтвердили сохранность и подлинность коллекции. А 16 апреля 1996 года Музей им. Пушкина открыл выставку «Золото Трои». Это было событие – увидеть такую красоту. Все уже знали, что это не Троя, но красота была неоспоримой.

Но главное, человечество больше узнало о своей истории и даже смогло потрогать эту историю руками.