Страны и народы любят гордиться своей историей, своим искусством – благо основания для этого всегда найдутся. Конечно, у греков или итальянцев с этим вообще никаких проблем: за спиной у них века и даже тысячелетия. Они не только гордились, но и дали другим странам базу для развития их собственного национального искусства.

Сложнее было переселенцам в Америку из Европы – их история только начиналась. О своём прошлом они и не беспокоились, а строили свою жизнь, своё будущее. И было им не до искусства.

Однако странная это штука – искусство. Вроде бы и не предмет первой необходимости, вполне можно прожить и без него... Но с чего появлялись наскальные рисунки в древних пещерах? Так и с изобразительным искусством на новых территориях: оно вдруг появляется – поначалу неумелое, простенькое по сюжету. Только художники и не мыслили себя художниками, скорее ремесленниками. Они делали вывески для магазинов и таверн, а кисти для них были просто инструментом для работы.

Первым американским художникам было не у кого учиться. Европа с её школами и музеями осталась за океаном; единственное, что у них было для образца – это гравированные копии европейских произведений искусства. Но как справедливо сказано в книге по истории американской живописи, «эти художники помогли подготовить американскую почву для поразительного весеннего цветения». Так что давайте вспомним первых.

Бенджамин Уэст (1738–1820 гг.) родился в Пенсильвании. Уже в 12-летнем возрасте он заявил, что его талант позволит ему на равных общаться с королями и императорами. Интересно, что так и случилось. В живописи он был самоучкой, его первыми моделями стали гравюры картин и не слишком богатые горожане. Но он был очень обаятелен и скоро сделался знакомым состоятельных людей и даже подружился с Бенджамином Франклином и написал его портрет. Позже Франклин стал крестным отцом второго сына Уэста. Состоятельные знакомые помогли Уэсту в возрасте 21 года посетить Рим, где он, увидев Аполлона Бельведерского, оценил его так: «Бог мой, как же он похож на воина племени могавков!».

В 1763 году в Англии, где установились даже дружеские отношения с Георгом III, Уэст пишет портреты членов королевской семьи. Тогда же он знакомится с известным британским художником Джошуа Рейнольдсом, с ним участвует в создании Британской Королевской Академии художеств. В 1772 году Георг III назначил Уэста историческим живописцем при дворе с окладом 1000 фунтов стерлингов в год.

Уэст известен как автор больших исторических полотен. В 1772 году он пишет «Договор Пенна с индейцами». Уильям Пенн – видная фигура среди первых переселенцев в Америку, один из отцов-основателей первой столицы – Филадельфии, да всей и Пенсильвании («лесной страны Пенна»). И хотя земли будущей Пенсильвании были переданы Пенну королем Карлом II, он все же оплатил стоимость земли обитавшему здесь племени ленапе.

Джон Синглтон Копли (1738–1815 гг.) был ровесником Уэста. Как хорошо сказано в одной книге, Копли стал «мистером Копли» уже в 13 лет, когда после смерти отчима принял на себя заботу о семье. Его отчим занимался гравюрой, и это послужило хорошей начальной школой живописи Джона, который эти гравюры копировал. Уже в юношеском возрасте он открывает свою мастерскую и работает в области портрета. По крайней мере, в 20 лет он уже успешный портретист в Америке. Работы его довольно оригинальны; у его персонажей интересна одежда, богата его колористика, всегда свежая композиция. Но Копли хочет показать свои работы в Европе, и в 1766 году он отправляет на выставку в Лондон портрет «Мальчик с белкой-летягой». Портрет получил самые высокие отзывы, Копли прочат большое будущее, если он будет учиться. Да и земляк Б. Уэст тоже зовет его в Лондон. Но за океан Копли смог отправиться только в 1774 году. Год он путешествует по Европе, а затем с семьей оседает в Лондоне. Здесь он не только совершенствуется как художник, но и по совету Уэста обращается к исторической живописи, модной в Европе. Правда, историческая живопись у него несколько нетрадиционна.

В 1778 году Копли пишет большой холст «Уотсон и акула». История написания этой вещи необычна: на ней показано реальное событие: 14-летний мальчик Брук Уотсон плавал около корабля (это было судно его дяди, а Брук состоял в экипаже), когда на него напала акула. Матросы с судна спасли мальчика, хотя акула успела дважды укусить его за ногу и впоследствии пришлось ампутировать ногу до колена. Но Уотсон после этого успешно работал и был лорд-мэром Лондона, когда они подружились с Копли. Уотсон и предлжил Копли этот сюжет, который, кстати, был выпонен в трёх вариантах, так что одновременно три музея имеют в коллекции этот холст. С 1776 по 1815 год Копли на выставках в Королевской Академии представлял 43 картины, а в 1783 году он был избран в члены Академии.

Гилберт Чарльз Стюарт (1755 – 1828 гг.), как и Копли, считается основоположником американской живописи. Способности к живописи Стюарт проявил уже в детстве. Учился у шотландского художника, в 14 лет отправился с ним в Шотландию, но в следующем году учитель скончался. Попытка заработать живописью не удалась, и Гилберт вернулся в Америку. Но тут началась война за независимость, и в 1775 году Стюарт направился в Англию, где его хорошо принял Б. Уэст. Стюарт учится в Академии и после показа на выставке картины «Конькобежец» быстро становится успешым художником; цена его картин даже превышает цены работ Гейнсборо и Рейнольдса. Но тратил он больше, чем зарабатывал, и в итоге ему даже начала грозить долговая тюрьма. Стюарт бежал в Дублин, но через несколько лет все же вернулся в Америку, в Нью-Йорк. Через пару лет он переезжает в Филадельфию, где знакомится со многими интересными людьми, которые и станут его заказчиками.

Творческое наследие Стюарта – это более 1000 портретов. Интересно, как во многих портретах автор не стремится дописывать одежду, не слишком обеспокоен передачей фактуры тканей, завершенностью заднего плана. Но выразительность лица, возможность разглядеть внутренний мир персонажей – это великое достоинство его портретов, и сегодня мы можем видеть их в лучших музеях Америки и Европы. А незаконченный (но превосходный по исполнению) портрет Джорджа Вашингтона, выполненный в 1796 году, был повторен Стюартом более 130 раз по заказу. Именно он изображён на долларовой купюре и несчётное количество раз на почтовых марках. Стюарт продавал копии портрета по 100 долларов, почему и называл его «моя 100-долларовая купюра». Портрет понравился жене Вашингтона Марте и она заказала ещё один портрет. Но он так понравился уже самому художнику, он не стал его заканчивать и, конечно, отдавать.

Но при всём успехе Стюарта, после его смерти семья не смогла найти денег, чтобы заплатить за место погребения. Похоронен известный художник в общей могиле. Через десять лет, собрав средства, пытались его перезахоронить, но не смогли идентифицировать могилу. Так что слава художника не спасла его в делах коммерческих.

Сэмюэл Морзе (1791 – 1872 гг.) отправился в Англию позже Копли и Стюарта, в 1811 году. Но он ещё застал Б. Уэста и был благодарен ему за заботу о земляках-американцах. В 1822 году он пишет свою «Палату представителей» для Капитолия, но скоро многое меняется в его жизни. И, сидя почти в том же помещении, где он писал «Палату представителей», Морзе уже принимает первую телеграмму, переданную из города в город, – телеграмму из Балтимора в Вашингтон. Это уже другой период жизни, когда был создан телеграф, оставивший имя Морзе в памяти потомков.

А ведь и ещё один потенциальный американский художник так и не стал художником, круто повернувшись к технике. Речь идет о Роберте Фултоне (1765 – 1815 гг). Когда Фултон учился в школе в родной Пенсильвании, по части наук не блистал, а был увлечён рисованием и черчением. Но уже в 14 лет увлекся паровым двигателем. А ещё устроил в своём городе фейерверк, ракеты для которого сотворил сам со своим приятелем. И поначалу он рисовал вывески, ведь платили за них хорошо. А ещё писал портреты-миниатюры, часто на слоновой кости. Дело шло, и он даже открыл собственную мастерскую. (в справочниек Филадельфии за 1785 год можно увидеть «Роберт Фултон – живописец миниатюр. Угол 2-й улицы и Уолнат-стрит». И конечно же, он вдохновлен примером Б. Уэста.

В 1786 году по совету Франклина в возрасте 21 года Фултон отправился в Англию учиться живописи у Бенджамена Уэста. Но ещё больше привлекли его пароходы. Да что там, он даже подводную лодку предлагал Наполеону, но великий Бонапарт с перспективами парового флота как-то промахнулся и не поверил в них. И тогда Фултон вместе с бывшим послом США во Франции Ливингстоном, заказав у Болтона и Уатта новый двигатель мощностью в 18 лошадиных сил, переправляются в Нью-Йорк. 17 августа 1807 года по Гудзону отправился первый пароход... Но это, как говорится, уже другая история. Ну а что касается живописи Роберта Фултона, то вот, например, портрет его жены (и племянницы Ливингстона) Гарриет Ливингстон. Талант, если он есть, то он есть.

Таким было первое поколение, скорее даже, первая волна американских профессиональных художников. Они сделали великое дело – проложили связь с европейской живописью для зарождающегося американского искусства. Следующие художники могли, по крайней мере, видеть перед собой образцы профессиональной живописи. Было ли им легче? В искусстве нет лёгких дорог, всегда нужно искать свой путь. Но труднее всего было первым.