Это была настоящая революция. 4 ноября 1955 года было принято необычное постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Сегодня это название уже ни о чём не говорит, а тогда это стало событием: в одночасье закончилась эпоха сталинского ампира в архитектуре.
После 1917 года в предметном творчестве и в архитектуре Советской России сформировался новый стиль – конструктивизм, ставший самым значительным стилем ХХ века. Маяковский писал: «Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства – конструктивизм». Стиль, который впервые отказался от привычных приёмов обеспечения выразительности здания вроде колонн, портиков, арок и рельефного фриза, а добивался этой выразительности соотношением объёмов, материалами, планировочным решением. Та роль, которую прежде в произведениях искусства выполняла композиция, теперь играла конструкция. Конструктивизм пришёл в живопись, в театр, в кино, в фотографию и стал началом дизайна.

В послереволюционное время в искусстве и архитектуре развивались различные школы и направления. В архитектуре кому-то были близки принципы неорусского стиля (пример – Исторический музей), кто-то оставался верен принципам палладианского классицизма и т. д. Среди «классиков» нужно отметить, конечно же, Ивана Жолтовского. В 1934 году Жолтовский спроектировал для сотрудников Моссовета здание на Моховой улице – блестящий пример архитектуры классицизма, за образец для которого было принято здание Андреа Палладио. В 1933 были установлены дипотношения с США, и этот дом был передан в ведение американского посольства. Как правильно оценили дом Жолтовского, это был «гвоздь в гроб конструктивизма». Тогда же было начато строительство Дворца Советов (читайте об этом в № 2, февраль 2021 г.). И это уже не конструктивизм, это уже другая архитектура.

Чтобы было удобнее управлять искусством, в 30-е годы в стране создаются творческие союзы – Союз художников, Союз архитекторов, Союз писателей, где и утверждается единый для всех творцов метод социалистического реализма. Диссертаций о нём защищено великое множество, но никто так и не понял, что это было такое. А в архитектуре начинается то, что получило название сталинского ампира.
И вот в 1955 году «красивостям» в архитектуре был положен конец. Было сказано, что усилия должны быть направлены на строительство жилья для народа – проблема жилья в стране должна быть решена. Большое количество людей в 50–60-е годы жили в коммунальных квартирах, бараках или общежитиях. Когда я пытаюсь рассказать, как мои знакомые в Москве ютились втроём на 8 квадратных метрах в комнате коммунальной квартиры с умывальником на две семьи и общей кухней в конце длинного коридора, местные слушатели понять этого не могут.
Строить сборные дома из панелей начали в 1951 году. Михаил Посохин строит на Хорошёвском шоссе каркасный дом, ещё не забыв украсить оконные проёмы и использовав розетки с цветами. Посохин опирается на французские разработки Раймонда Камю. У Камю даже купили лицензию на систему массового производства бетонных изделий для строительства, которую потом, правда, переработали. 

Постановление определило: строить нужно быстро, много и дешевле, чем прежде. После дискуссии было решено, что социалистическому городу подходит схема микрорайона (английский опыт), вместо прежней застройки кварталов по периметру. Но пока для будущего строительства не было индустриальной базы, не было технологии изготовления крупноразмерных бетонных изделий, не было способов их доставки, не было даже технологии производства лифтов. Для строительства избрали место, которое вскоре стало известно не только всей стране, но и за её пределами – Новые Черёмушки. Было создано специальное конструкторское бюро, которое проектировало квартал из 14 домов, прообраз всех будущих микрорайонов, с которого начиналась эпоха индустриального строительства типовых панельных зданий. Отрабатывали технологии и членение фасадов, выбирали отделочные материалы, рассчитывали площадь квартир и даже количество солнечного света в квартире в течение дня. То, чего не хватало, разрабатывалось в ходе проектирования и строительства.

И уже скоро дома стали собирать из панелей. Даже окна приходили с домостроительного комбината уже застеклёнными. Первый комбинат ДСК № 1 появился в Ленинграде в 1959 году; всего в СССР их было открыто около 400. Новая технология строительства домов дала возможность сдавать дом через 100 дней после закладки фундамента. А уж каркасные дома новой серии К-7 собирали всего за 12 дней! Руководство страны внимательно следило за выполнением вышеупомянутого «Постановления».

Сейчас трудно представить, что такое начало массового строительства. Какими должны быть размеры квартир, сколько может быть комнат в квартире? По этому поводу, оказалось, высказался ещё В. Ленин; по его мнению, «богатая квартира» – это такая, «в которой число комнат равняется или превышает число душ населения, постоянно живущего в этой квартире». Значит, комнаты советских людей могут быть жилыми днём и спальными ночью. Определились и размеры жилой площади: для однокомнатной квартиры – 16 квадратных метров, для двухкомнатной – 22, для трёхкомнатной – 30.
Для удешевления строительства пятиэтажные дома строили без лифта, без мусоропровода и с совмещёнными санузлами. Когда первые радости по поводу получения квартир прошли, народ начал шутить: «Хрущёв соединил ванну с туалетом, но не успел соединить пол с потолком».

По-настоящему индустриальное строительство пошло с появлением проекта серии К-7 авторства инженера-строителя Виталия Лагутенко – проекта каркасно-панельного дома. Можно, конечно, вспомнить множество недостатков этих домов: и то, как протекали крыши (ошиблись с утеплителем), и хилую звукоизоляцию (толщина стен между квартирами всего 8 сантиметров); с теплоизоляцией тоже разобрались не сразу. Зато стоимость строительства снизилась на 30 %. Стоимость 5-подъездного дома составляла 600 тысяч рублей, себестоимость квадратного метра – 119 рублей в ценах 1961 года. И тогда же честно объявили, что срок службы дома серии К-7 определён в 25 лет. Но в советские времена, видно, заложили хороший запас прочности, ведь дома дожили до конца века. Своё великое дело хрущёвки выполнили: с 1954 по 1963 год жилой фонд Москвы пополнился на 36 миллионов квадратных метров, в новые квартиры въехали более 3 миллионов москвичей.
В середине 60-х, после Хрущёва, строительство продолжается, возводятся 9- и 12-этажные дома, где уже учтены недостатки технологии строительства и планировки, в квартирах теперь имелись раздельные санузлы, появились балконы и лоджии, а также лифт и мусоропровод на лестничной площадке. И в чём заметна разница с нынешней реновацией: одновременно с жилыми домами строились почты, детские сады, школы, магазины, кинотеатры, новые станции метро – тоже типовые, но стараниями талантливых архитекторов обретавшие своеобразие. Кинотеатр «Ленинград», будучи типовым, всё же отличался от остальных, хотя бы рисунком кладки цветного кирпича.

Сложнее всего, кажется, было со станциями метро 60-х годов. Их можно запросто перепутать: например, удивительно похожи, отличаясь только цветом кафельной плитки, станции «Войковская», «Водный стадион», «Речной вокзал»... Но как же мы радовались, когда в конце 1964 года они вступили в строй действующих: теперь можно было по-человечески доехать домой, не втискиваясь в переполненный автобус.
Вот так и с хрущёвками; все понимали, что это были «недоквартиры», далеко не шедевры интерьера и градостроительства. Но вселялись в них с великой радостью. И даже об их недостатках многие вспоминают как-то по-доброму и с любовью.